Смертельно опасные решения - Страница 48

Кейт скомкала обертку от чизбургера, аккуратно положила ее в центр бумажной тарелки и отодвинулась от стола.

– Расследование почти заглохло, когда умер главный подозреваемый, – произнесла она, выбрасывая пустую посуду в контейнер для мусора.

Мы вышли из ресторана в небольшой внутренний дворик, где традиционным «Салют!» нас поприветствовал пожилой чернокожий мужчина в бейсбольной кепке с логотипом «Нью-Йорк янкиз». Он поливал цветы из садового шланга. Аромат влажной земли и петуний смешивался с запахом жира, доносящимся из кухни.

Полуденное солнце основательно нагрело бетон и нещадно припекало голову и плечи, пока мы шли через стоянку к машине Кейт. Уже в машине я спросила:

– А ты как полагаешь, он замешан? Она ответила не сразу.

– Я не знаю, Темпе. Не все так просто. – Я ждала, пока Кейт обдумывала дальнейшие слова. – Конечно, Дуэйн Оспрей – подлый, скользкий тип, да еще и к бутылке любил приложиться. Жизнь в Шалотте не для него, ему больше бы подошла роль местного дурачка в какой-нибудь глухой деревушке. Я имею в виду, что парень был попросту скудоумен. Как-то не верится, что он мог убить своего ребенка и избавиться от тела, перевезя его в другой город, а потом искусно замести следы. Да у него духу бы не хватило все это провернуть! Кроме того, в ту злосчастную для Саванны неделю в городе случилось еще кое-что.

– О чем ты?

– Каждый год в середине мая проводится широкомасштабное моторалли с конечным пунктом в Миртл-Бич. Это традиционный пробег, в котором участвуют местные южные отделения «Ангелов Ада». Впрочем, обычно к ним присоединяются еще и «Язычники». К моменту исчезновения Саванны городок наводнили байкеры всех сортов, от членов гангстерских группировок до мажоров.

– Мажоры? – У нас в Монреале это жаргонное словечко означало «алкаш».

– Богатенькие городские мальчики на мотоциклах. Как бы то ни было, мое расследование зашло в тупик. Начальство предположило, что именно байкеры причастны к исчезновению Саванны.

– Версия подтвердилась?

– Нам так и не удалось найти ни единой зацепки.

– А ты что думаешь?

– Черт, Темпе, не имею ни малейшего представления! Через Шалотту проходит автострада № 17, ведущая в Миртл-Бич.

В окрестностях полным-полно мотелей и всяких забегаловок. Когда пропала девочка, движение по обеим полосам было весьма оживленным. Она могла, на свою беду, подвернуться под руку какому-нибудь съехавшему с дороги психопату, решившему полакомиться жареной курицей.

– Но зачем было убивать ее? – Еще даже не закончив фразу, я поняла, что можно было бы избавить Кейт от подобных наивных вопросов.

– Часто люди хватаются за оружие из-за сущего пустяка. Кто-то нагло посмел обогнать меня на дороге – в могилу его! Другой вырядился в красные штаны и фланирует по улице, которая контролируется группировкой с голубыми нашивками, – кончать его! А этот вздумал связаться не с тем поставщиком – так и его застрелим! Может, кому-то не приглянулись ее очки, вот он взял да и убил девочку.

Или же просто так, без всякой на то причин мог. Как Эмили-Энн Туссен.

Вернувшись в лабораторию БРШ, мы с Кейт разложили материалы дела и стали их просматривать. Медицинские файлы. Стоматологические записи. Телефонные счета. Регистрация арестов. Стенограммы допросов. Результаты опросов соседей. Написанные от руки заметки, сделанные агентами во время слежки.

Следователи БРШ и местные полицейские рассматривали все версии. Не обошли вниманием даже соседей. Поисковые партии тщательно прочесали лес, обследовали пруды и реки. Все напрасно. Саванна Оспрей ушла из дома и бесследно испарилась.

Через девять месяцев после исчезновения Саванны были обнаружены неизвестные останки в Миртл-Бич. Связав их с делом Оспрей, коронер графства Хори отправил запрос властям Северной Каролины и послал кости в Чэпел-Хилл. В отчете судмедэксперта указывалось, что существует определенная совместимость, но окончательная идентификация скелета невозможна. Так что официально в деле Саванны не появилось никакой новой информации.

Последний документ датировался 10 июля 1989 года. После гибели Дуэйна Оспрея повторно допросили его жену. Брэнда продолжала твердить, что дочь не пропала, а всего-навсего сбежала.

Закончили мы уже после семи. У меня горели глаза, и ныла спина от бесконечного сидения над документами с мелким шрифтом и плохим почерком. Я вымоталась, пришла в уныние и пропустила свой рейс. И почти ничего нового не узнала. Кейт тяжело вздохнула, и я поняла, что у нее настроение не лучше.

– Что теперь? – поинтересовалась я.

– Давай-ка мы найдем тебе пристанище на ночь, поужинаем в хорошем ресторане, а потом подумаем, что делать дальше.

Звучало неплохо.

Я сняла номер в гостинице «Ред руф инн» и забронировала место в самолете на утренний рейс. Потом попробовала связаться с Китом, но он не поднял трубку. Удивившись, я оставила сообщение и продиктовала номер своего сотового телефона. Когда я закончила все дела, мы с Кейт упаковали наши кости и поехали по Гарнер-роуд к ней на работу.

Основной комплекс ШБР сильно отличается от своей ультрасовременной криминологической лаборатории – величавого бетонного здания с продуманной планировкой. Сама штаб-квартира ютится в двухэтажном строении из элегантного красного кирпича со светло-желтой отделкой. С ухоженными газонами и аккуратной подъездной дорожкой, вдоль которой выстроились царственные дубы, весь комплекс великолепно смотрится на фоне небольшого антикварного магазинчика на другой стороне улицы, а вот стоящие дальше небоскребы режут глаз.