Смертельно опасные решения - Страница 94

– Взгляни сюда. – Кит показал на бензобак. – Он украсил бак каким-то формовочным материалом. Тебе это напоминает что-нибудь?

Я наклонилась ближе. Передняя часть производила странное впечатление, но ее форма не вызвала у меня никаких ассоциаций. Я пристально вглядывалась, заставляя свое серое вещество, извлечь хоть какой-нибудь смысл из трапециевидной формы байка.

И вдруг я поняла.

– Такое встречается редко? – спросила я.

– Я видел всего лишь раз. Владелец этого байка – настоящий Роден в шлеме. – Он смотрел на монитор как зачарованный. Затем сказал: – Да! Лететь с ветром, оседлав голову змеи. И-хо-хо…

Внезапно Кит замолчал, и на его лице мелькнуло странное выражение. Потом он наклонился к экрану, отодвинулся, снова наклонился, как птица, увидевшая необычную букашку.

– Ты можешь приблизить лицо этого парня?

– Того, на мотоцикле?

– Да.

– Изображение размоется, если его увеличить.

– Попробуй.

Я решила хотя бы попытаться и выполнила те же действия, что и при недавней демонстрации компьютерных возможностей Клоделю. Изменяя линии и тени, превращая пиксели в узнаваемые черты, переупорядочивая их в бессмысленный набор цветовых пятен и причудливых форм, мало-помалу я поняла, что именно заметил мой племянник.

Через двадцать минут я закончила, сделав все возможное. Пока я работала, мы не разговаривали. Я первой прервала молчание:

– Как ты его узнал?

– Не знаю. Может, благодаря челюсти. Может, нос показался знакомым. Я догадался, когда показывал тебе голову змеи. До этого я даже не заметил водителя.

Мы разглядывали человека на чудо-мотоцикле. Он устремил взгляд в пространство, поглощенный событиями давно минувшего прошлого.

– Он когда-нибудь упоминал о том, что разъезжал по стране с «Ангелами»?

– Он не носит их цвета.

– Ты уверен, Кит? Племянник вздохнул:

– Нет.

– А сейчас он с ними поддерживает отношения?

– Ах, перестань. Ты же сама его видела.

Да. Я видела этого парня. На сельской дороге в Сен-Базиль-ле-Гранд. На ужине. В последних новостях. И в моем собственном доме.

Человеком на байке оказался не кто иной, как Лайл Криз.

34

Перед глазами замелькали картины из недавнего прошлого. Лицо Паскаля в неоновом свете, его взгляд в темноте. Джордж Дорси, пытающийся перед смертью сообщить врачу что-то связанное со мной. Блестящее глазное яблоко.

– …ты собираешься делать? – спрашивал Кит.

– Позвоню Изабель, а потом пойду спать. – Я закрыла программу, вынула диск и положила его в коробку.

– И все?

– Да, и все.

Бывают минуты, когда мысли приходят в такой разброд, что самое луч шее – перестать думать и просто дать им возможность самим разложиться по полочкам.

– А тебе не хочется узнать больше?

– Очень хочется. Я обязательно выясню, связан ли Криз с «Ангелами Ада». Но не сегодня.

– Я могу поспрашивать у ребят.

– Именно этого ты и не станешь делать, – обрубила я. – Он может оказаться опасным человеком с не менее опасными друзьями.

Лицо Кита застыло. Затем он отвел глаза и повернулся.

– Как пожелаешь. – Он пожал плечами.

Я подождала, пока не хлопнула дверь в его комнату, после чего набрала номер Изабель. Она ответила через четыре гудка, слегка запыхавшись.

– Mon Dieu! Я только что вылезла из шкафа. Куда-то задевала свой чемодан от Луи Виттона и не имею ни малейшего представления, где он. А он мне просто позарез необходим.

– Изабель, мне нужна кое-какая информация.

По моему голосу она поняла, что я сейчас не в том настроении, чтобы обсуждать ее багаж.

– Oui?

– Хочу тебя спросить о Лайле Кризе.

– Ах, Темпе, маленькая плутовка! Ничуть не сомневалась, что ты изменишь свое отношение к нему.

Черта с два!

– Расскажи мне о нем.

– Он просто душка, правда? – «Такой же душка, как мучной червь», – подумала я, но вслух ничего не сказала. – Ты ведь знаешь, он следственный репортер на «КТВ». Причем весьма хороший.

– Сколько времени он этим занимается?

– Сколько времени?

– Да. Как долго?

– Mon Dieu! Да уже целую вечность.

– Сколько лет?

– Ну, я не уверена. Но сколько себя помню, он всегда выходил в эфир.

– Чем он занимался до телевидения?

– До?

– Да. Раньше, когда не работал на «КТВ». – Вытянуть информацию из Изабель оказалось труднее, чем разговаривать с Джорджем Дорси.

– Минутку, дай подумаю. – До меня донеслось приглушенное постукивание, и тотчас же я представила, как длинные накрашенные ногти Изабель барабанят по телефонной трубке. – Слушай, я знаю ответ на твой вопрос, потому что мне рассказала Вероника. Сейчас Вероника ведет ток-шоу на «Радио Канады», задает вопросы всяким знаменитостям. Но начинала она со сводки погоды на «КТВ». Ты ее знаешь?

– Нет. – У меня задергался левый глаз.

– Она еще встречалась с Лайлом некоторое вре…

– Уверена, я ее видела.

– Кажется, она мне сказала, что Лайл был корреспондентом одной американской газеты. Нет, подожди. Сейчас вспомню точно. – Тук. Тук. Тук. – Это была какая-то западная канадская газета. В провинции Альберта, по-моему. Но сам он родился в Штатах. А может, просто учился там в университете.

– Ты знаешь, в каком именно штате?

– Где-то на Юге, кажется. Тебе бы понравилось.

– Когда Лайл обосновался в Канаде?

– Бог мой, не имею ни малейшего представления.

– Где он живет?

– Полагаю, что на Острове. Хотя кто его знает, может, и в центре.

– У него здесь есть семья?

– Прости?

– Насколько хорошо ты знаешь Лайла Криза?

– Я не его наперсница, Темпе, если ты это имеешь в виду. – Ее тон мало-помалу становился оборонительным.